«У меня гонорея, что мне делать?» — услышал я голос по телефону из близлежащего города. Звонившему был дан совет немедленно прибегнуть к голоданию с отдыхом.
«Но я должен работать, мое дело требует внимания. Я не могу голодать. Может быть, лучше принять пенициллин?»
Ему было сказано, что пенициллин подавит симптомы, но вскоре будет рецидив. После короткой дискуссии он решил принимать пенициллин. Через несколько дней он позвонил снова и с торжеством объявил, что принимал пенициллин, был обследован местным врачом, и все симптомы заболевания быстро исчезли. Это была старая история, но больной не знал ее завершения. Прошло еще несколько дней, и он позвонил опять. «Симптомы вернулись, — сказал он. — Что делать теперь?» И снова ему посоветовали голодать. И он снова сказал, что голодать не может. Ему была настоятельно рекомендована фруктовая диета. Он решил, что попробует. В конце концов, после неоднократных неудач с другими методами он предпринял лечение голодом и вскоре был полностью здоров.
«Поражение в борьбе против гонореи» — таково было многозначительное заглавие статьи в прессе, сделанное в декабре 1962 года Всемирной организацией здравоохранения. Эксперты ВОЗ по гонорейной инфекции заявили, что «несмотря на широкое применение пенициллина и других могущественных антибиотиков», был зарегистрирован полный провал попыток взять под контроль заболевания гонореей во всем мире.
Вместо оптимистичного первоначального предсказания исчезновения болезни в течение нескольких лет наблюдалось увеличение числа случаев заболевания. По подсчетам специалистов, ежегодно в мире вновь заболевают 60 миллионов человек. Не случайно, что они обвиняют в основном подростков, молодежь, которым внушили, что ударная доза пенициллина поставит их на ноги в один момент.
Цифры, собранные комитетом по борьбе с этой инфекцией, показывают, что заболевают гонореей обычно 15—20-летние, чего не наблюдалось раньше.
Из многих областей США поступили тревожные сообщения о возрастании числа венерических заболеваний, которые буквально затопили клиники и контрольные центры. В 1962 году врачи только одного штата — Калифорнии официально заявили о 26 932 случаях заболеваний гонореей.
Сравните это число с 14 697 случаями, зарегистрированными в 1955 году. Допускается, что цифры, полученные для 1962 года, не отражают истины, ибо не все врачи соблюдали закон, требующий точного отчета о случаях подобного заболевания. В соответствии с некоторыми данными нам сообщают о менее 10 % случаев заражения гонореей. Утверждают, что подростки и молодежь являются ее основными жертвами.
Чувство ложной безопасности, рожденное первой волной оптимизма в связи с применением антибиотиков, теперь уступило место отчаянию и тревоге. Врачи признают, что пенициллин и стрептомицин более неэффективны в борьбе с этой болезнью. Приводится простое объяснение данному факту: у микробов развилась резистентность (сопротивляемость) по отношению к лекарству.
Признают, что даже значительно большие дозы лекарства дают неудачу в лечении чаще, чем наблюдалось ранее, когда впервые применялись меньшие дозы. Теперь стало ясно, что лечить гонорею невозможно и ни о каком универсальном применении антибиотиков не может быть и речи.
Человек может болеть гонореей несколько раз в жизни, так как она в отличие от многих других заболеваний не развивает иммунитета у переболевшего. Эксперты из ВОЗ говорят сейчас, что единственная надежда — это найти такую вакцину, которая будет способствовать развитию иммунитета. Странно, что они не говорят о том, что хорошее поведение — надежное средство предотвращения заболевания. И вроде даже принимают за должное, что молодежь начинает свою жизнь с сексуальной распущенности, за которую ей потом приходится расплачиваться. Мои собственные наблюдения, так же, как и статистика заболеваний, показывают, что обрезание тоже не может служить иммунитетом против заболевания.
Перед внедрением в практику пенициллина у меня обычно бывало под наблюдением по нескольку больных гонореей. Затем появились «чудо - лекарства» и вера в то, что в один — три приема можно быстро вылечиться. Теперь заболевшие стали прибегать к помощи пенициллина. Он подавлял все проявления болезни, подавлял и рецидивы. Но это не обеспечивало подавления или исключения более поздних вспышек (затяжных процессов).
Гонорея — самоограничивающаяся болезнь. Иными словами, она проходит через более или менее вариабельный (изменчивый) период до выздоровления. Пациенты чувствуют себя хорошо при всех видах лечения, но они хорошо себя чувствуют и при полном отсутствии всякого лечения. Несколько лет назад были произведены некоторые тесты, и было доказано, что теплая вода — столь же эффективное средство, как и популярные лекарства. Заболевание длится от 4 до 6 недель. Этот срок может быть уменьшен при лечение отдыхом и голоданием. Во всех случаях осложнения можно предотвратить с помощью голодания.
Любой возбуждающий фактор, будь то курение, алкоголь, переедание, половая распущенность, засиживание допоздна, чрезмерно активная жизнь, вызывает задержку выздоровления и увеличивает вероятность осложнений.
Мой опыт указывает на то, что болезнь гораздо быстрее развивается у женщин, чем у мужчин, первые испытывают меньше страданий, возможно, благодаря тому, что поражаемые каналы у женщин больше и легче осушаются. Надлежащий дренаж жизненно необходим, любые бандажи, перетяжки (лигатуры), нарушающие дренаж, почти наверняка вызовут осложнение.
Это заболевание создает условия, при которых можно разрешить обильное питье. Большое потребление воды ведет к частым мочеиспусканиям, а это помогает чаще промывать канал уретры. Кроме этого, и для мужчин, и для женщин чрезвычайно важно строгое соблюдение чистоты.
Я предпочитаю назначать во всех подобных случаях заболевания лечение голодом, но если обстоятельства не позволяют пациенту поголодать то или иное время, оно может быть заменено фруктовой диетой. Питание свежими фруктами только три раза в день, избегая переедания и трудноперевариваемых фруктовых блюд, дает возможность пациенту поддерживать активный образ жизни и избежать осложнений.
Голодание или облегченная фруктовая диета не только ускоряют выздоровление и предотвращают развитие осложнений, но и обеспечивают больший комфорт пациенту в самый разгар болезни. Уменьшаются боли, у мужчин бывают реже болезненные эрекции.
И снова я подчеркиваю: голодание — не лекарство, оно не излечивает гонорею. Самоизлечивающий процесс — реакция организма — устраняет причину гонореи и восстанавливает нормальное состояние. Когда человек голодает в таких условиях, он просто устраняет препятствия на пути реконструктивного процесса жизни".

Главная задача хламидий – размножение и распространение. Как они могут распространяться? Только повышая соответствующие желания у человека.
Убивая хламидий – снижается либидо. Это, возможно шутка.
:D
А вот интересная информация.
Презумпция невиновности вирусов.
Еще в 1979 году в журнале "Химия и жизнь", № 5, была помещена очень интересная и поучительная для всех, в особенности для охотников за вирусами, статья профессора К. Г. Уманского. Статья называлась "Презумпция невиновности вирусов". Она не только не потеряла своей актуальности, но в сегодняшней ситуации повсеместно развернувшейся борьбы за освобождение организма от вирусов, бактерий микробов приобрела еще большую остроту:
"Есть такое слово - убиквитарность (от латинского слова ubique - повсюду, во всем). Оно вошло в широкий обиход во времена святой инквизиции, считавшей, что ересь убиквитарна - свойственна всему, распространена и неистребима, как крапива. Сейчас это понятие все чаще связывают с вирусами.
Вирусы были открыты 87 лет назад Д. И. Ивановским (на сегодня уже 103 года назад, так как статья написана 24 года назад - прим. И. М. Сазоновой). С самого начала вирусология развивалась как ветвь инфекционной патологии: вирусы рассматривались как новый вид болезнетворных возбудителей. Сейчас известны многие сотни различных вирусов - и всех их считают внутриклеточными паразитами, угрожающими благополучию и даже жизни прочих представителей живой природы.
Подобная первоначальная постановка вопроса вообще естественна для человеческого общества, постоянно находящегося в определенном "противоборстве" с факторами окружающей среды. Кроме того, причиной глубоко укоренившегося отношения к вирусам как к нежелательным, патологическим агентам послужило развитие учения об инфекционных болезнях, и в первую очередь о бактериальных и паразитарных, которым организм противопоставляет сложный комплекс иммунных механизмов, во многом сходный с организуемой организмом противовирусной защитой.
Открыв сам факт существования вирусов, и в первую очередь, обнаружив их повреждающее действие, ведущее к заболеванию, человек объявил им священную войну. Но если иметь в виду несомненную убиквитарность вирусов, их повреждающее действие следует считать скорее исключением, чем правилом. В самом деле, мы сами и вся окружающая нас природа беспредельно насыщена вирусами, однако даже во время тяжелейших эпидемий, вызываемых, например, вирусами полиомиелита, заболевает не более одного-двух человек из 100 000 (ста тысяч). Среди заведомо получивших этот вирус детей заболевает лишь один из тысячи. Подобное же соотношение характерно и для заболеваний, вызванных вирусом клещевого энцефалита.
Получается своеобразный парадокс - мы обращаем пристальное внимание лишь на те исключительные случаи, когда встреча с вирусом оборачивается болезнью. Остальные встречи как бы не представляют для нас интереса. То же самое относится и к нашим взглядам на взаимоотношения вирусов с животными и растениями.
Тут мы явно противоречим логике. Если в городе с населением 100 000 человек имеется один тунеядец или один убийца, то у нас даже не возникает мысли распространять это обвинение на остальных 99 999 жителей. Так может быть, стоит посмотреть на взаимоотношения вирусов с остальными представителями живой природы не со стороны единичного трагического исхода, а со стороны девяносто девяти тысяч девятисот девяносто девяти благополучных? Разве не удивительна ситуация, при которой "паразиты" и "убийцы" убикваторны (т. е. распространены повсеместно), насыщают и нас самих, и пищу, которую мы едим, и воду, которую мы пьем, и воздух, которым дышим, а жизнь (причем не только в узком, антропоцентрическом смысле, но и в глобальном, биосферном) не только не исчезает, но успешно развивается, прогрессирует, эволюционирует? Так может быть, роль вирусов в биосфере не ограничивается исключительно сатанинской ролью болезнетворного начала?
Любой организм нуждается в постоянной коррекции своих взаимоотношений с внешней средой, в адаптации. Известные механизмы адаптации можно разделить на два основных типа - немедленного действия (экстремальные) и длительного действия. Механизмы длительного действия адаптируют организм к долговременным изменениям среды обитания - состава воды, воздуха, его температуры, пищевых продуктов и так далее.
Экстремальные механизмы адаптации вводятся в действие нервной и эндокринной системами. Но для длительной адаптации эти системы непригодны. Длительное перегрузочное воздействие среды на организм повышает активность конкретного нервного или эндокринного аппарата на столь долгий срок, что это приводит к их истощению, к заболеванию.
Для длительной адаптации - в соответствии с изменениями основных параметров среды обитания - организм нуждается в стабильной перестройке функций, в функциональной трансформации органов, работа которых детерминирована генным аппаратом клеток. Иными словами, здесь требуются уже не количественные, а качественные изменения функций органов. А значит, в этом случае нужно изменить программу жизнедеятельности клеток, трансформировать генетический текст.
Один из возможных путей таковой трансформации - естественная генная инженерия c использованием необходимых элементов из насыщающих природу вирусных геномов.
Вирус не организм, он не может существовать самостоятельно, будучи лишь ограниченным комплексом элементов генетической информации. От организмов вирусы отличает, в частности, то, что они лишены генетической информации, необходимой для синтеза важнейших систем, свойственной клеточным формам жизни, например систем, ответственных за образование энергии. Однако сравнительно небольшие геномы вирусов способны к мутации и рекомбинации - соотношение и сочетание элементов, из которых они состоят, может изменяться.
Более того, для подавляющего числа вирусов твердо установлено, что они могут персистировать, то есть длительно находиться в различной форме в организме, в том числе и интегрировать - включаться в генетический аппарат клетки. Причем в генетический аппарат клетки могут в разных комбинациях, частично или полностью, включаться одновременно геномы разных вирусов.
Трудно даже представить себе, что любой организм, постоянно встречая массу различных вирусов, становится лишь объектом нападения, вынужденным только обороняться. Наличие большого выбора разрозненной, находящейся в разных комбинациях, генетической информации скорее представляет для организма-хозяина определенный интерес, так как из этого огромного фонда можно отобрать любую недостающую ему в данный момент генетическую информацию. Интегрируя необходимый информационный блок, организм получает возможность функциональной перестройки, соответствующей изменившимся условиям окружающей среды.
Кстати, существование аналогичного механизма функциональных изменений в связи с изменениями внутренней среды организма уже твердо доказано: в последние годы обнаружен факт формирования в клетках многочисленных эндогенных вирусов, представляющих собой блоки генетической информации, которой обмениваются клетки в пределах организма.
Роль вирусов как адаптирующего агента подтверждает и тот факт, что существуют узкоспециализированные вирусы. Например, достаточно хорошо изученный вирус сигма представляет собой генетический фактор, изменяющий чувствительность дрозофил к углекислому газу.
Вирусы оказывают отчетливое воздействие на жизнедеятельность растений. Они могут изменять активность ферментов, стимулировать или подавлять рост, увеличивать или уменьшать фотосинтез, влиять на скорость потребления кислорода и выделения углекислоты, на транспортировку воды и перенос растворенных в ней веществ, на окраску растений. Все это при определенных изменениях среды может оказаться для растения исключительно важным.
Значение вирусов как универсального фактора адаптации подтверждает и такой факт: длительное размножение культур клеток в лабораторных условиях возможно только при интеграции в генетический код клеток вирусных геномов. При этом жизнедеятельность клеток трансформируется и возникает биологически устойчивая система. Например, культивируемые вне организма клетки ткани позвоночных, перестающие делиться через 15-20 пассажей, становятся способны к беспредельному размножению после того, как в их геномы включаются геномы вирусов. И речь здесь идет о полезной (не опухолевой) трансформации клеток. Значит, их жизнедеятельность опять-таки трансформируется таким образом, что возникает устойчивая в данных условиях биологическая система. То есть происходит адаптация клеток к новой среде.
Итак, вирусы могут быть фактором, с помощью которого осуществляется коррекция взаимоотношений организма с меняющимися условиями среды. Но так как эти взаимоотношения контролируются иммунной системой, то вирусное заболевание можно считать болезнью адаптации, в которой определяющее значение имеет не сам вирус, а иммунный механизм "хозяина", или точнее, наследственная или благоприобретенная дефектность его иммунной системы. Иными словами, наличие вируса еще не предопределяет болезни, а вот наличие дефекта иммунной системы - при убиквитарности (т. е. повсеместной распространенности) вирусов - предопределяет.
Пожалуй, наиболее весомым доказательством адаптационной роли вирусов в природе можно считать факт наличия специальных механизмов, организующих взаимодействие вируса с организмом, в том числе и тех механизмов, которые представлены сложнейшим комплексом иммунитета. Этот комплекс - не только различающий ("свой" - "чужой"), но и отбирающий ("нужно - не нужно"), создающий условия для длительного сохранения вирусов в организме. Именно поэтому дефекты иммунной системы как раз и могут быть причиной нарушения адаптационных механизмов, то есть причиной вирусных болезней.
Но как же тогда быть с гриппом, с корью, с ветряной оспой? Как быть со всей группой вирусных респираторных заболеваний с воздушно-капельной передачей? Вспышки этих инфекций, наиболее массовых, нередко представляющихся неотвратимыми, казалось бы, способны опровергнуть все сказанное выше.
Вспомним, однако, о таких общих для всех респираторных вирусных чертах, как их сезонная приуроченность, четко соответствующая основным изменениям условий среды обитания (осенне-зимний и весенний периоды). Следует особо подчеркнуть, что эти вспышки следуют не календарным датам, а экстремальным моментам меняющихся условий внешней среды, то есть тем моментам, когда возникает наиболее острая необходимость в адаптационной перестройке организма, и в первую очередь дыхательного аппарата.
В этих условиях именно респираторные вирусы могут оказаться фактором, участвующим в адаптационной перестройке организма. Этому нисколько не противоречит тот факт, что в части случаев, иногда не малой, перестройка сопровождается клиническими признаками заболеваний. Ведь и многие процессы, признаваемые вполне нормальными, выглядят как разного рода заболевания - например, адаптация к смене климатических зон.
Можно предположить, что совокупность признаков респираторного заболевания (хотя бы пресловутый насморк и кашель) соответствует необходимому для организма процессу замены эпителиальных клеток верхних дыхательных путей на новые клетки, в геном которых может включаться геном очередного штамма персистирующего вируса гриппа. Этот момент, очевидно, соответствует завершению, как процесса дыхательной адаптации организма, так и процесса формирования иммунитета к новому штамму вируса. Кстати, интересно, что эпителий верхних дыхательных путей слущивается и заменяется новым за сравнительно небольшой срок - от шести месяцев до двух лет. Этот срок как раз соответствует индивидуальной периодичности заболевания гриппом.
Весьма вероятно, что воспринимаемое нами как нашествие респираторных инфекций, лишь часть сложного комплекса адаптации человека к постоянно меняющемуся газовому составу воздуха - ведь содержание углекислого газа в атмосфере за последние сто лет возросло на 13%!
История развития любых разделов биологии свидетельствует о том, что природа в своей основе гармонически рациональна, что она использует универсальные решения, унифицированные конструкции. Достаточно вспомнить универсальные принципы гена, клетки, процессов размножения, универсальность стрессового феномена и иммунных механизмов (по отношению к бактериям, вирусам, токсинам, чужеродным органическим и неорганическим веществам и так далее).
Вирус - это образец, вершина универсальности, унифицированности, экономности живой природы. В его бесконечно малом пространстве сосредоточена емкая программа к дальнейшему действию, мощная система стимуляторов трансформации, способная переиначить деятельность клетки.
Универсальность, унифицированность принципов, используемых живой природой, демонстрирует и наличие двух различных групп вирусов - экзогенных и эндогенных. Обе группы вирусов можно рассматривать как адаптационные агенты: экзогенные - по отношению к внешней среде, эндогенные - к внутренней среде организма. В обоих случаях соблюдается единый принцип - включение блоков необходимой в данное время генетической информации в генетический аппарат клетки и адаптационная трансформация ее функции.
К настоящему времени накопилось значительное количество фактов, свидетельствующих об эволюционной роли вирусов. Вирусы могут не только изменять генетический аппарат клетки, то есть влиять на эволюцию по вертикали (наследственно), но и осуществлять обмен генетической информацией в пределах вида и между разными группами организмов, определяя передачу генетических признаков и по горизонтали. Подобная генетическая трансформация в условиях меняющейся внешней среды - мощный эволюционный механизм. Кстати, эволюционное развитие включает и развитие более точной адаптации любого вида в сложном, постоянно меняющемся комплексе окружающей среды. По-видимому, именно этим в известной степени объясняется и определенное распределение и преимущественное преобладание отдельных групп вирусов в различных зонах планеты, соответствующее основным различиям биологических особенностей конкретной среды обитания.
Вирусы - не вредный, чужеродный для живой природы элемент, а необходимая составная часть, без которой, наверное, были бы невозможны существование и эволюция биосферы.
С этих позиций можно по-новому взглянуть и на давно обсуждаемый вопрос о происхождении вирусов. Коль скоро без них невозможно развитие стабильной жизни, невозможна эволюция организмов, то, следовательно, речь идет об элементах генетического обмена, возникших при возникновении жизни на Земле и существовавших в биосфере всегда. Ведь именно вирусы генетически объединяют все живое в динамическое единое целое, определяя гармонию экологического развития.
Все это позволяет по-иному взглянуть и на практические проблемы…
… Может быть, стоит отказаться от традиционного сочетания полной стерильности с жесткой иммунодепрессией и попытаться использовать вирусы для создания устойчивой системы биологического взаимопроникновения?
И вообще, понимание вирусного заболевания как патологии адаптации предполагает смещение клинического акцента с поисков средств, направленных исключительно против вирусов, в сторону первоочередного воздействия на иммунную систему.
Взгляд на вездесущие вирусы только как на болезнетворное начало все еще остается общепринятым, хотя есть уже вполне достаточные основания для отказа от этой догмы и для признания вирусов не только полезными, но и необходимыми. В первую очередь презумпция невиновности вирусов определяется их убиквитарностью."
Конец цитирования статьи.
Расшифрованный в настоящее время геном человека служит подтверждением данной информации. По словам академика РАН Льва Киселева, председателя научного совета российской программы "Геном человека", в геноме человека полно молекулярных остатков вирусов - "они там встречаются буквально на каждом шагу. Эти останки для нас не опасны. У нас оказалось больше сотни, а может быть и несколько сотен генов, которые мы получили от бактерий. Таким образом, геном человека - это некое собрание истинно человеческих генов вместе с останками генов вирусов и генами, которые явно ведут свое происхождение от бактерий. То есть можно сказать, что наш геном - некая мозаика генов разного происхождения" (см. газету "Время новостей" 13. 02. 01).

О полезных вирусах писала в 1983 году в своей статье "Вирус против вируса" и Марина Ворошилова, член-корреспондент АМН СССР, видный вирусолог, многие годы работавшая вместе с академиками М. П. Чумаковым и А. А. Смородинцевым и возглавлявшая лабораторию иммунологии и вакцинопрофилактики Института по изучению полиомиелита АМН СССР:
"Исследуя результаты вакцинации детей против полиомиелита, мы обнаружили, что у некоторых из них вакцинный вирус не приживлялся и антител в крови не образовывалось. Пытаясь разобраться в этом, мы убедились, что причиной этого были собственные энтеровирусы детей - вирусы, заселяющие их кишечник уже в первые дни, а иногда и часы после рождения и несущие вахту, защищая детей от своих болезнетворных сородичей и повышая общую сопротивляемость организма ко многим вредным для него воздействиям... Проведенные в 1947-49 годах исследования с полиовирусами показали, что они с удовольствием "поедают" злокачественные клетки. В 1967-68 годах проводились исследования в онкологических учреждениях Москвы, которые показали, что после введения вакцинного полиовируса через рот он размножается в пищеварительном тракте и опухолевой ткани, не затрагивая здоровых клеток, причем в отдаленные метастатические узлы он переносится лейкоцитами крови.....Можно думать, что полезные свойства будут выявлены и у многих вирусов-сирот (этот термин был применен американскими учеными, поскольку не удавалось установить болезни, которые они вызывают), и, следовательно, они окажутся не только не сиротами, но истинными благодетелями человечества... Установление нами факта существования полезных вирусов имеет и общебиологическое значение. По-видимому, эти вирусы находятся в симбиотических отношениях с человеком на протяжении всей его эволюции. Следует обратить внимание на поддержание оптимальных условий сосуществования человеческого организма с широко известными полезными бактериями и с установленными нами полезными энтеровирусами-сапрофитами, памятуя о том, что нарушение равновесия этой внутренней среды может привести к весьма нежелательным последствиям и, возможно, даже к возникновению и эволюции новых болезнетворных вирусов".

"Многие болезни на самом деле являются скорее болезнями адаптации, то есть отклонениями общего адаптационного синдрома, чем результатом прямого повреждающего действия патогенных агентов".
Ганс Селье.
"Создание биосферы, ее начало и было моментом начала процесса эволюции, создания этим путем морфологически различных наследственных рядов".
В. И. Вернадский.
Академик Академии медицинских наук СССР, профессор-эпидемиолог О. В. Бароян писал в своей книге "Закономерности и парадоксы. Раздумья об эпидемиях и иммунитете, о судьбах ученых и их труде", вышедшей в 1986 году в издательстве "Знание":
"Человек существует в мире, населенном микроорганизмами. Как и все живое, наши мельчайшие сожители стремятся быть надежно защищенными, борются за свое место под солнцем… Сама патогенность микробов - отнюдь не самоцель на великой сцене жизни…
Правомерны и состоятельны ли в этих условиях иллюзорные попытки искать односторонних преимуществ для одного вида за счет ущемления коренных интересов других? За биологический эгоизм, диктующий человеку взгляд на жизнь лишь с позиций его собственных интересов, рано или поздно приходится расплачиваться. Так допустимо ли и впредь закрывать глаза на эту взаимную зависимость? Не пора ли всем людям взглянуть на окружающую природу с истинно широких, общебиологических позиций и гораздо точнее, справедливее сбалансировать свои интересы с глубинными, непреходящими, неотменяемыми интересами других видов живого на Земле!
…За сравнительно короткий промежуток времени (с 1880 по 1900 год) были изучены биология и морфология десятков болезнетворных бактерий. Многим стало казаться, что причина инфекций, а стало быть, и истоки эпидемий определены и нет больше почвы для дискуссий и споров! В самом деле, чего уж яснее: такой-то коварный микроорганизм проникает так-то в тело человека или животного, порождает в нем инфекционный процесс, который по стереотипу, свойственному любому остро-заразному заболеванию, способен вызвать эпидемию.
…Многие исследователи высказывали мысль, что в попытках ликвидировать возбудителей ряда инфекций люди нарушают устоявшийся экологический баланс. Между тем даже частичная ликвидация какого-то вида бактерий способна привести к появлению новых, в прошлом не встречавшихся инфекционных агентов, которые могут стремиться занять место видов, оказавшихся изгнанными...
…Одним из наиболее злободневных для науки остается вопрос: возможно ли провести сколько-нибудь четкую грань между болезнетворными и безвредными для нас микроорганизмами?"
http://virtu-virus.narod.ru/aids_art...mpcia.html#top

СТРАТЕГИЯ НЕПРЕРЫВНОГО ЧАСТИЧНОГО ГОЛОДАНИЯ С ПОКАПЕЛЬНЫМ ПИТАНИЕМ для трудноизлечивающихся болезней .

Для длительных и плохоизлечивающихся заболеваний каскадные и подобные голодания с периодами восстановления ИМХО плохо подходят. Поскольку сперва вес сбрасывается, потом после голодания восстанавливаются, вес увеличивается и одновременно восстанавливается болезнь. Затем опять устраивают голодание и так без конца, при этой сказке про белого бычка болезнь чувствует себя удовлетворительно.
Предлагаемая к рассмотрению альтернативная стратегия голодания предполагает НЕПРЕРЫВНОЕ(!) частичное голодание вплоть до окончательного выздоровления. Организм в этом случае попадает в условия постоянного голода, нет разрушительных и изматывающих нагрузок на организм. А эффект может быть значительным.
Основные пункты стратегии:
1. Если вес тела больше нормы, то частичное голодание до уровня НОРМАЛЬНЫЙ ВЕС - 8% с покапельным питанием (ПП) (см. ниже). Нормальный вес для сухощавых по своей природе (конституции) может быть меньше, чем для нормальных людей ИМХО;
2.Затем режим постоянного частичного голодания, предполагающий минимальное поддерживающее "покапельное" питание, чтобы организм питался так же, как и в условиях полного голодания. Диет существует много для болезней, останавливаться на них не будем. Придерживаться рациона питания, при котором вес тела остаётся постоянным, для этого раз в неделю можно корректировать свой рацион. Удерживать этот вес Норм-8%, чтобы организм стремился к норме и поэтому постоянно голодал. Питание "покапельное"(ПП), т.е. через каждые 10-30 минут небольшими порциями(глотками) с тем, чтобы ощущалось постоянное небольшое чувство голода. От чувства сытости немедленно избавляться, например пить воду или делать физические упражнения. Распределить эти небольшие порции равномерно на весь день.
Рацион питания лучше сбалансированный по всем составляющим, иначе недостаток одних составляющих будет вызывать чувство голода даже при переедании, а излишек по другим компонентам пойдёт на подпитку болезни. Например, можно постоянно чередовать продукты через каждые пол часа, ориентироваться при этом на желание организма, разовые порции продуктов рассчитывать в зависимости от калорийности продукта. При сбрасывании веса суточная калорийность рациона д.б. около 1000ккал и менее. Запивать порции лучше водой, споласкивая при этом рот. Мне, к примеру, нравится пить разбавленный кефир с добавлением в него мёда или сахара ( чайная ложка на стакан), есть сырую морковь, капусту , иногда рыбу и яйца. В расчёте на пол-часа порция составляет 150 грамм кефира (50/50), пол яйца; овощи можно есть в виде салата с раст . маслом или майонезом – особенно полезно утром для удаления накопившейся желчи из желчного пузыря и для стимуляции кишечника. А сразу после постели хорошо выпить стакан прохладной воды – помогает от запоров. Вне дома можно сосать сосательные конфеты (мелкие), питаться сухофруктами, вариантов много.
Для больных с изначальным весом менее чем Норм-8% можно постепенно довести вес до Норм-8%.
При таком питании у болезни не будет шансов восстанавливаться и имунная система может постепенно побороть болезнь ИМХО.
удачи!!!:-)

Плаце́бо (от стиха лат. Placebo Domino in regione vivorum, в церковнославянском переводе Благоугожду пред Господем во стране живых, Пс. 114:8) — физиологически инертное вещество, используемое в качестве лекарственного средства, положительный лечебный эффект которого связан с бессознательным психологическим ожиданием пациента. В качестве вещества для плацебо часто используют лактозу. Степень проявления плацебо-эффекта зависит от внушаемости человека и внешних обстоятельств «лечения», например, от размера и яркого цвета таблетки, степени доверия врачу, авторитета клиники.

"Даже такое упорное заболевание, как сифилис на любой стадии - полностью и безо всяких антибиотиков излечивается голоданием за две-три недели.
То же касается и всех вирусных заболеваний, не исключая и СПИД.
В книге английского натуропата Харри Бенджамина приводится случай, взятый им из книги майора Остина, армейского врача, ставшего натуропатом:
Остин эа шесть недель голоданием и диетой, безо всяких лекарств, вылечил больного в третьей стадии сифилиса, покрытого язвами, которого не удавалось излечить ртутью и сальварсаном.
Почему Бенджамин не привел случаев подобного рода из собственной практики?
Лишь потому, что закон в Великобритании запрещает натуропатам лечить эту болезнь, хотя натуропатическими мерами она излечивается полностью и без побочных эффектов от антибиотиков.
Ортодоксальные медики, которые везде "у власти", провели такой закон.
Бенджамин приводит далее интересную цитату из книги Остина:
"Лечение сифилиса с помощью поста никоим образом не новое.
Я его перенял из книги доктора Оствальда "Пост, гидротерапия и упражнения", в которой он говорит:
"такая опасная инфекционная болезнь, как сифилис, которую долго считали слишком упорной, чтобы ее можно было лечить какими бы то ни было методами, кроме паллиативных (с помощью ртути и т. д.), радикально излечивалась с помощью поста, который предписывался в арабских больницах в Египте во время французской оккупации".