Как уже было упомянуто в главе 1, цилиарная мышца, относящаяся к категории гладких мышц, условно разделяется на три порции (мышцы Брюкке, Иванова и Мюллера), в которых мышечные волокна ориентированы в разных направлениях (рис. 6.6).
Меридиональная мышца Брюкке, самая мощная и длинная (в среднем 7 мм), прикрепляется к склере в области корнеосклеральной трабекулы и склеральной шпоры, свободно идет до зубчатой линии, где вплетается в хориоидею, доходя отдельными волокнами до экватора глаза. Общепринятым является мнение о парасимпатической иннервации этой мышцы [171].
Порция внутренних волокон (циркулярная мышца Мюллера) не имеет прикрепления, наподобие сфинктера радужки, и располагается в виде кольца в самой вершине короны цилиарного тела. При ее сокращении вершина короны «заостряется», и отростки цилиарного тела приближаются к экватору хрусталика. Принято считать, что иннервация циркулярной мышцы так же, как и меридиональной, парасимпатическая.
Между этими двумя порциями располагаются радиальные мышечные пучки (радиальная мышца Иванова), которые часто образуют переплетающуюся решетку [790]. Эта порция составляет основную мышечную массу короны цилиарного тела и, имея прикрепление к увеальной части трабекулярной сети в прикорневой зоне радужки, свободно оканчивается в виде расходящегося радиально венчика на тыльной стороне короны, обращенной к стекловидному телу. Очевидно, что при своем сокращении радиальные мышечные волокна, подтягиваясь к месту прикрепления, будут менять конфигурацию короны и смещать ее в направлении корня радужки. Несмотря на запутанность вопр оса об иннервации радиальной мышцы, большинство авторов считают ее симпатической [171]. Л.А. Деев и соавт. [103] обнаружили не только наличие симпатических синапсов в цилиарном теле, но даже скопление адренергических нервных терминалей в области радиальной порции цилиарной мышцы.
Большинство исследователей считают, что биомеханизм, обеспечивающий весь объем аккомодации от дальнейшей до ближайшей точки ясного зрения и, наоборот, от ближайшей точки ясного зрения до дальнейшей находится под влиянием симпатического и парасимпатического отделов вегетативной нервной системы и реализуется через активный и пассивный мышечные компоненты за счет сокращения радиальной мышцы Иванова (симпатическая иннервация) и расслабления меридиональной мышцы Брюкке (парасимпатическая иннервация) и циркулярной мышцы Мюллера (парасимпатическая иннервация) [171].
Вопрос о типе иннервации различных порций цилиарной мышцы важен как для правильного биомеханического представления ее работы в процессе аккомодации, для понимания вклада каждой порции в аккомодационный механизм, так и для разработки средств целенаправленного регулирования их функциональной активности (рис. 6.7).
В этом отношении плодотворным является применение медикаментозных моделей различных тонических состояний цилиарной мышцы. Так, В.В. Страхов и М.А. Бузыкин [292], используя инстилляции лекарственных средств (холинолитиков, адреномиметиков), активизирующих парасимпатические или симпатические рецепторы и тем самым воздействующих на различные порции цилиарной мышцы, с помощью УБМ зафиксировали изменение цилиарного тела и связочного аппарата хрусталика, подтвердив наличие активного механизма аккомодации глаза, как для близи, так и для дали.
Несомненно, УБМ и другие технологии визуализации (МРТ и др.) позволяют фиксировать изменение формы и геометрических параметров мышцы, ее смещение в процессе аккомодации, возрастные и другие особенности.
Однако воздействие целесообразно также оценивать с помощью технических средств регистрации аккомодационного ответа.
Исследования показывают, что тонус цилиарной мышцы постоянно изменяется
[78, 171, 418, 473]. Эти колебания называют аккомодационными микрофлюктуациями (АМФ). АМФ имеют
функциональные характеристики цилиарной мышцы, ее работоспособность, реакции на лекарственное или иное воздействие целесообразно также оценивать с помощью технических средств регистрации аккомодационного ответа.
Исследования показывают, что тонус цилиарной мышцы постоянно изменяется
[78, 171, 418, 473]. Эти колебания называют аккомодационными микрофлюктуациями (АМФ). АМФ имеют

определенную частоту и состоят из низко- и высокочастотного компонентов. Низкочастотный компонент (частота менее 0,6 Гц) является фоновым и не имеет клинического значения, а высокочастотный компонент (частота между 1,0 и 2,3 Гц) отражает флюктуации волокон цилиарной мышцы, и его измерение дает возможность оценить сократительную способность мышцы [418, 577, 836, 853].
Для исследования АМФ используется аккомодограф Righton Speedy-Kver.
MF-1, осуществляющий частотный анализ АМФ методом трансформации Фурье. Компьютерная аккомодография позволяет детально оценивать работоспособность цилиарной мышцы, диагностировать функциональное состояние аккомодации, ее динамические изменения, в том числе на фоне лечебных мероприятий [109, 171].
Автоматическим и объективным является также исследование аккомодации с помощью бинокулярных авторефкератометров «открытого поля», например, Grand Seiko WR-5100K, WR-5500. Отличительной особенностью этих приборов является то, что благодаря открытому для взора испытуемого полю объект фиксации предъявляется в реальном (а не виртуальном) пространстве, предусмотрена возможность его перемещения от 20 см до бесконечности (5–6 м), а также приставления к глазам испытуемого линз различной диоптрийности, то есть измерения аккомодационного ответа в условиях дефокусировки [308–310]. С помощью этой методики можно определить, в частности, тонус аккомодации, являющийся одним из важных показателей динамической рефракции. В темноте, т.е. при отсутствии стимула к аккомодации, некоторый тонус цилиарной мышцы сохраняется, за счет чего оптическая установка глаза соответствует точке, занимающей промежуточное положение между ближайшей и дальнейшей точкой ясного зрения. На положение этой точки, называемой также точкой покоя аккомодации и определяемой по разнице величин статической (т.е. в условиях циклоплегии) рефракции глаза и темнового фокуса аккомодации (т.е. рефракции в отсутствие аккомодационного стимула), могут влиять состояние вегетативной нервной системы (баланс симпатической и парасимпатической иннервации) и целый ряд других факторов [310]. Определение этого показателя имеет большое значение как для выявления причин аккомодационных нарушений и связанных с этими нарушениями заболеваний глаз, в первую очередь миопии, так и для определения адекватных средств их коррекции.
Применение комплекса методических приемов, включающих средства визуализации (УБМ), регистрацию аккомодационных показателей с помощью аккомодографии и бинокулярного авторефкератометра «открытого поля», позволило детально изучить влияние курса инстилляций адреномиметика – 2,5% раствора ирифрина (Промед Экспортс Пвт. Лтд., Индия) на состояние аккомодации в норме и при миопии. Ирифрин, содержащий в 1 мл 25 мг фенилэфрина гидрохлорида и 0,1 мг бензалкония хлорида, обладает выраженной альфа-адренергической активностью и при местном применении в офтальмологии суживает сосуды, расширяет зрачок, не вызывая циклоплегии.
Научно-практический интерес к препарату обусловлен тем, что он является единственным существующим в настоящее время средством, стимулирующим аккомодацию для дали путем воздействия на симпатическую нервную систему.
Показано, что курсовое применение 2,5% ирифрина изменяет тонус цилиарной мышцы и баланс вегетативной иннервации в сторону снижения тонуса парасимпатической нервной системы, вызывает сдвиг динамической рефракции в сторону ослабления, способствует повышению запасов относительной аккомодации и объективного аккомодационного ответа, что можно объяснить действием отрицательной аккомодации (аккомодации для дали) и улучшением работоспособности цилиарной мышцы [303]. При сочетании воздействия на симпатическую нервную систему (медикаментозная стимуляция ирифрином аккомодации для дали) с одновременным воздействием на парасимпатическую нервную систему (функциональные тренировки аккомодации при предъявлении стимула для близи) и физиотерапевтическим лечением, улучшающим состояние гемодинамики глаза, аккомодационная способность, нарушенная при миопии, улучшается наиболее значительно [82]. Полученные результаты подтверждаются данными аккомодографии на аппарате Speedy – K ver. MF – 1 [105]. В настоящее время ирифрин выпускается в виде глазных капель без консерванта (бензалкония хлорида), что существенно расширяет возможности его безопасного и эффективного использования для коррекции аккомодационных нарушений и профилактики прогрессирования миопии.
Кроме основных (активных) участников механизма аккомодации – хрусталика и его мышечно-связочного аппарата, о которых шла речь выше, в механизме аккомодации, как отмечалось в главе 1, принимает также участие хориоидея [818, 835].
Макроскопически границей хориоидеи и цилиарного тела служит зубчатая линия, ora serrata, которая является также границей оптической части сетчатки. Хориоидея представляет собой тонкую мягкую эластичную коричневую мембрану, находящуюся в состоянии умеренного напряжения. Толщина хориоидеи в районе заднего полюса глаза составляет 0,22 мм, она постепенно истончается по направлению к периферии до 0,10–0,15 мм [115]. На своем протяжении хориоидея прилежит к склере, а между этими оболочками находится узкая капиллярная щель – супрахориоидальное пространство. Задние концы более глубоко расположенных меридиональных волокон цилиарной мышцы переходят в эластические фибриллы хориоидеи. При сокращении меридиональных волокон цилиарной мышцы эта система эластических волокон натягивается [89]. Расположенные более поверхностно волокна цилиарной мышцы своими задними концами входят в состав эпихориоидеи, системы тонких соединительнотканных пластинок, расположенных под склерой. Через них эти мышечные волокна фиксируются непосредственно к внутренней поверхности склеры. Далее кзади с помощью подобных, но более коротких пластинок к склере фиксируется и сама хориоидея. Можно предположить, что эта эластическая супрахориоидальная система усиливает способность хориоидеи возвращаться из натянутого в исходное состояние в процессе аккомодации при расслаблении меридиональных волокон цилиарной мышцы [89]. Хотя высказываются предположения об активной роли хориоидеи в аккомодации [89], есть и противники этой теории, считающие, что хориоидея все-таки пассивна при аккомодации и в ней отсутствуют гладкомышечные волокна, кроме гладкой мускулатуры крупных сосудов [27, 504].Так, М. Зальцман [115] отмечает, что доказательство присутствия гладкомышечных волокон в строме хориоидеи является одной из самых трудных задач гистологии, и ему не удалось обнаружить эти волокна. В известных авторам биомеханических моделях аккомодации, учитывающих роль хориоидеи, например в работах [153, 155, 187, 259] она рассматривается как пассивный элемент.
Участие хориоидеи в механизме аккомодации представлено в работе [274] (рис. 6. 8). Авторы предлагают свое описание аккомодации вдаль (дезаккомодации) и вблизь, отводя хориоидее, по меткому определению А.И. Горбаня, роль своеобразной биологической пружины. При взгляде вдаль меридиональные и циркулярные волокна цилиарной мышцы расслабляются, ее радиальные волокна сокращаются, «растаскивая» циркулярные волокна подобно дилятатору радужки. Эластичная хориоидея возвращается (сжимается) в свое исходное (нерастянутое) состояние, оттягивая место заднего крепления волокон цинновой связки кзади. ППВ цинновой связки при этом натягивается и прижимает хрусталик к стекловидному телу. При этом сам хрусталик вдавливается в переднюю пограничную мембрану (ППМ) стекловидного тела, но натянутая (и на этой фазе растянутая по поверхности ППМ) ЗПВ цинновой связки препятствует этому вдавлению. Хрусталик, таким образом, уплощается усилием передней порции волокон и прижимается к упругонапряженной поверхности ЗПВ и ППМ. Такое состояние стабильно и хорошо демпфирует возможные колебания хрусталика.
Моделирование работы экстраокулярных мышц показало, однако, что при их сокращении происходит некоторое смещение центра хрусталика относительно центра роговицы. Последним обстоятельством может объясняться то, что во время саккадических движений глаз зрительное восприятие снижено [14].
Этот результат совпадает с наблюдениями Гельмгольца: согласно его теории, при рассматривании предметов, расположенных на близком расстоянии, в человеческом глазу наряду с сокращением цилиарной мышцы, сужением зрачка, уменьшением глубины передней камеры происходит некоторое смещение хрусталика кпереди и книзу [545].
Несмотря на практически отсутствующее в норме влияние на величину ПЗО, повороты глаза (т.е. сокращения глазодвигательных мышц) в определенной степени вызывают отклонение оптической оси при сочетании хрусталиковой аккомодации и поворота глаза или просто при повороте, что может приводить к возникновению астигматизма, как компенсаторной реакции на отклонение оптической оси глаза. При этом собственно объем аккомодации изменяется незначительно. Учитывая, что в норме деформации экстраокулярных мышц не превышают 15%, максимальное падение объема аккомодации (расчетное значение для 35 лет) может составить около 1 дптр. Кратковременное возникновение искажения изображения, связанного с работой экстраокулярных мышц, скорее всего, остается незамеченным. В то же время продолжительные периоды искажений могут привести к необходимости их компенсации, что в свою очередь может вызвать развитие стойкого астигматизма оптической системы глаза. Взаимосвязь нарушений аккомодации и астигматизма показана в работе M. Tsukamoto и соавт. [812], а также в недавней работе E. Harvey и соавт. [537].

Таким образом, биомеханические исследования позволили установить, что при прогрессировании миопии сокращается диапазон упругих деформаций склеры и увеличивается вклад вязкого компонента, поэтому даже при физиологических нагрузках происходит постепенное накопление ее пластических деформаций, что в результате приводит к необратимому растяжению склеральной оболочки и к увеличению ПЗО глаза. Раскрытие этого биомеханического механизма дает ключ к более глубокому пониманию патогенеза миопии и к разработке обоснованных мер профилактики ее прогрессирующего и осложненного течения.
Чтобы выявить причины, лежащие в основе биомеханических нарушений, исследовали связь механических характеристик нормальной и миопической склеры с ее основными биохимическими показателями. Было установлено, что изменение при миопии упруго-прочностных параметров склеры в наибольшей степени определяется поражением соединительнотканных структур ее экстрацеллюлярного матрикса, а именно, снижением содержания общего коллагена при одновременном повышении уровня его растворимых фракций, что свидетельствует об определенной незрелости коллагеновых структур. Кроме того, установлены патологические изменения межуточной субстанции склеры, в первую очередь снижение содержания ее основного компонента – гликозаминогликанов (ГАГ) [71, 133]. Существенным фактором биомеханической стабильности экстрацеллюлярного матрикса склеры являются поперечные внутри- и межмолекулярные связи (сшивки), уровень которых в миопической склере достоверно снижен [133, 566]. Это снижение может быть вызвано дисбалансом некоторых микроэлементов (в первую очередь меди) [568]. В целом все эти изменения свидетельствуют о сдвиге тонкого баланса между синтезом и катаболизмом коллагена и других компонентов экстрацеллюлярного матрикса склеры в сторону преобладания процессов деградации [12, 28, 133]. Возможно, ключевую роль в аномальной активации катаболизма склерального матрикса играют специфические протеиназы, в частности металлопротеиназа-2 (ММР-2), поскольку трехкратное увеличение ее активности обнаружено при экспериментальной миопии у землероек [524].


В последние годы биомеханические исследования склеры направлены на разработку принципиально новой стратегии коррекции нарушенных опорных свойств миопической склеры, предусматривающей воздействие на внутреннюю структуру склеральной ткани с целью повысить ее устойчивость к механическим нагрузкам за счет увеличения количества стабилизирующих поперечных химических связей в ее коллагеновых структурах [96, 140, 858, 859]. Этот подход, так называемый кросслинкинг склеры, вызываемый ее ультрафиолетовым облучением и/или воздействием химических агентов, показал свою высокую эффективность в эксперименте на животных, что свидетельствует о безусловной перспективности дальнейших исследований, в результате которых эта технология в будущем станет доступной в клинической практике.
Таким образом, даже сжатое изложение реализации биомеханического подхода к решению проблемы прогрессирующей миопии позволяет, на наш взгляд, сделать вывод о его плодотворности и о целесообразности активного развития.

Оценив состояние мозга сразу после 45-минутной практики, они заметили, что во многих областях активность почти угасла. У испытуемых практически «выключились» лобные доли, ответственные за планирование и принятие решений, затихли теменные участки коры, обычно занятые обработкой сенсорной информации и ориентированием во времени и пространстве, замедлилась работа таламуса, который перераспределяет данные органов чувств, и угасли сигналы ретикулярной формации, чья работа позволяет приводить мозг в состояние «боевой готовности». Все это позволило мозгу «расслабиться» и заняться обработкой данных, связанных с собственной личностью человека, а не с внешним миром.

Медитация положительно влияет на мозг, способствуя его активизации, показали исследования, проведенные норвежскими учеными из госпиталя Св. Олавса в Тронхейме.


Во время медитации мозг обрабатывает больше идей и эмоций, чем во время отдыха. Выяснилось, когда человек дает возможность блуждать своим мыслям, это оказывается более эффективным, чем когда он концентрируется на том, чтобы выкинуть все мысли из головы.

По словам исследователей, медитация - это нечто большее, чем просто способ снизить уровень стресса, пишет Zee News.
Существует множество техник, таких как дзен, буддийская и трансцендентальная медитация. Все они могут подразделяться на две основные группы - "медитация на концентрацию", когда человек сосредотачивается на дыхании, и "ненаправленная (недирективная) медитация", которая позволяет уму блуждать.
В ходе эксперимента участники практиковали "недирективную" форму медитации. А эксперты отслеживали активность мозга добровольцев с помощью МРТ-сканеров. В результате удалось установить, что мозг активизируется во время медитации и обрабатывает больше мыслей и эмоций, чем когда люди просто находились в расслабленном состоянии.
По словам исследователя Свена Дэвенджера, ненаправленная медитация расширяет пространство для обработки воспоминаний и эмоций в сравнении с концентрирующей медитацией.
Ранее ученые обнаружили, что у занимающихся медитацией увеличивается плотность мозговой ткани в гиппокампе, ответственным за память и способность к обучению. Также фиксировалось снижение плотности мозговой ткани в миндалевидном теле, отвечающем за стресс и беспокойство. Кроме того, во время медитации увеличиваются области мозга, ответственные за восприятие и контроль.
Также было установлено, что медитация влияет на геном человека - в результате ее воздействия в организме происходят специфические изменения на генетическом и молекулярном уровне.


В России влияние медитации на мозг человека исследует заведующий лабораторией нейрофизиологии и нейроинтерфейсов биологического факультета МГУ Александр Каплан.

Изучая энцефалограммы людей, практикующих йогу в Москве, он пришел к выводу, что их медитации больше напоминают аутотренинг. А вот исследования мозга "настоящих" индийских йогов профессора удивили: во время и после духовной практики мозг этих людей излучал альфа-ритмы — волны с частотой 7-12 Гц, характерные для состояния спокойного бодрствования. При этом такие импульсы обычно ослабляются или вовсе отсутствуют у человека в периоды высокой мыслительной активности или повышенной концентрации внимания.

Эмоциональный всплеск, психическое напряжение и стресс отражает тета-ритм. Он возникает всегда при появлении какого-либо раздражителя. В простом эксперименте альфа-ритм можно растревожить, если, например, рядом с человеком

в состоянии релаксации бросить монету. У обычного человека в этот момент альфа-ритм полностью исчезает. Однако у человека, который имеет многолетнюю медитативную практику, этот канал выражен заметно ниже.

Таким образом мозг йога принимает сигналы о воздействиях, но умеет не воспринимать их. Это поведение подтверждает представление о том, что при медитации человеку удается отстраниться от внешнего мира.

Любопытно, что альфа-ритмы, появляющиеся во время медитации, сохраняются и после нее. Медитация работает как спусковой крючок: практика заканчивается, а эффект остается. Человек еще долгое время пребывает в спокойном гармоничном состоянии. Правда, несмотря на большинство научных предположений о существовании идеально ровной линии на энцефалограмме, полного отсутствия тета-ритмов исследователи пока не наблюдали.


Чтобы проверить возможность существования этого феномена, Александр Каплан отправился в Индию в ашрам Вивеканады, где местные монахи месяцами ожидали прибытия знаменитого йога-странника. Считалось, что он обладает сильнейшим медитативным полем, распространяющимся далеко за пределы собственного тела.

После того, как йог дал согласие на проведение эксперимента, к его голове подключили пять электродов, также ученый записывал происходящее на маленький портативный магнитофон.

"Он медитировал в каменном шатре, сидя на постаменте, поджав под себя одну ногу и держа в руке посох, — рассказывает в одном из интервью Александр Каплан. — Мы договорились, что когда у него получится войти в состояние самадхи, он просто отклонит немного посох". Йог медитировал с открытыми глазами при ярком свете. В момент, который соответствовал выходу из тела, ученый заслонил его лицо рукой — зрачки никак не отреагировали на изменение освещенности.

Это говорило об особом состояним мозга, когда нервная система находится под сильнейшим воздействием. Когда же Каплан проанализировал результаты энцефалограммы, оказалось, что показатели электрической активности мозга йога тоже не имеют ровную прямую линию. Тем не менее результаты оказались уникальными: детальный анализ показал чередование альфа- и тета-ритмов во время наивысшего состояния, доминировали то одни, то другие ритмы. При этом в отдельных участках головного мозга оба ритма существовали одновременно.

Позже йог рассказал, что удерживать себя в таком состоянии постоянно невозможно. По некоторым данным, в мире есть только два человека, способных пребывать в подобном состоянии самадхи продолжительное время.

Что испытывал йог моменты такой медитации — можно только предполагать. Чтобы медитировать на таком уровне, нужно практиковать медитацию всю жизнь. Тем не менее, такие погружения даже на начальных этапах могут положительно сказаться на функционировании мозга и организма в целом.

В позе лотоса сижу, закрыв глаза и пытаюсь прочувствовать где есть напряжение. Расслабляю эти зоны, затем всё тело. Представляю как тяжелеют руки, ноги мышцы лица, челюсть и пр.

Глаза стараюсь отпустить, представляю чёрное поле перед собой или пытаюсь вообще ничего не представлять т. е. отключить зрительную систему.
Минут через 15-20 наступает другое состояние мозга. Как бы заторможенное или сонное. Нет скорее это работа мозга на другой частоте - по крайней мере так пишут учёные. В этом состоянии пытаюсь удержать ощущение неподвижности рук, ног и тела. Глаза в этом состоянии можно открывать и запоминать ощущение лёгкости и пр. Можно поводить глазами туда-сюда - опять же прислушиваясь к ощущениям расслабленности.

В этом состоянии (если не получается расслабить глаза) то работать с ощущениями. Пытаться расслабить глаза. Расслабленные глаза это ощущения лёгкости, прохлады. При правильном расслаблении при поворотах глаз и поднятии взгляда вверх не должно чувствоваться даже малейшего напряжения.

В этом состоянии можно отдавать приказы мозгу на расслабление. Главное не просто отдавать а самому в это верить. Тогда будет работать.

• Роговичный. Этот вид астигматизма вызван дефектами роговицы. Влияние роговичного астигматизма на зрение сильнее, чем хрусталикового, так как роговица обладает большей преломляющей способностью.
• Хрусталиковый астигматизм вызван изменением формы хрусталика.
• Гиперметропический. Для него характерно преобладание дальнозоркости, при которой изображения предметов фокусируются за сетчаткой.
• Миопический астигматизм обычно сопровождается близорукостью.
• Простой. При этом виде наблюдаются нарушение работы только одного глаза (миопический или гиперметроптический астигматизм).
• Сложный. Нарушения в работе обоих глаз (миопический или гиперметроптический астигматизм на обоих глазах).
• Смешанный. Разные нарушения на обоих глазах (миопический астигматизм на одном и гиперметроптический – на другом).
• Физиологический. При физиологическом астигматизме разница преломления главных меридианов составляет не более 1 диоптрия, как правило, от 0,5-0,75 диоптрия. Появление физиологического астигматизма офтальмологи связывают с неравномерным ростом глазного яблока, вызывающим его незначительную деформацию. Обычно физиологический астигматизм не оказывает существенного влияния на качество зрения и не требует лечения.
• Патологический. Если показатели неправильного преломления доходят до 1 диоптрия и выше, говорят о патологическом астигматизме, который серьезно влияет на качество зрения и требует коррекции.
• Врожденный астигматизм – наследственное заболевание, он проявляется в очень раннем возрасте, примерно в 1-2 года.
• Приобретенный астигматизм является следствием травм и операций на глазах, а также патологий прикуса и некоторых инфекционных заболеваний.

• Слабый – до 3 диоптрий;
• Сильный – более 6 диоптрий;
• Средний – от 3 до 6 диоптрий.

Развитие астигматизма можно «затормозить» (а в некоторых случаях – и предупредить) при помощи особых профилактических мер.
Для профилактики астигматизма следует соблюдать режим освещения – любые зрительные нагрузки должны проходить при ярком свете, не следует пренебрегать точечными источниками освещения. Избегайте использования ламп дневного света. Зрительные нагрузки не должны быть чрезмерными и слишком продолжительными, их надо чередовать с физической активностью. Каждые полчаса нужно выполнять упражнения для глаз – часто моргать, попеременно фокусировать взгляд на близких (30 см от глаз) и дальних предметах, зажмуриваться на 5 секунд и затем столько же держать глаза открытыми, «рисовать» глазами «восьмерку» в ритме дыхания. Каждое упражнение нужно повторять 7-10 раз. Хороший эффект дает мягкий и осторожный массаж век круговыми движениями – он способствует нормализации внутриглазного давления.

– Если речь о врожденном астигматизме, правильнее говорить не о его лечении, а о коррекции. Чаще всего с помощью специальных очков с так называемым цилиндрическим компонентом, который позволяет корректировать рефракцию каждого меридиана в отдельности и таким образом добиваться высокой остроты зрения. Однако недостаток этого метода заключается в том, что при высокой степени астигматизма (выше 3 диоптрий) пациенты хуже переносят такой способ коррекции. Иногда врачам приходится идти на то, чтобы уменьшить в очках силу цилиндра, улучшить их переносимость, но при этом ухудшить зрение.
Второй способ – применение контактных линз. До недавнего времени при выраженном астигматизме мы применяли жесткие контактные линзы. Сейчас появились мягкие, так называемые торические линзы. Они достаточно сложны в подборе, но очень эффективны.
Существуют и хирургические подходы к исправлению астигматизма, которые позволяют выравнивать форму роговицы и делать ее сферической. Но вопрос о возможности их применения может быть решен в каждом конкретном случае после детального обследования.

Гришаев - физик. Выдержки из его "шедевров":

Гельвеций. Об уме


Этот мир долго был камнем преткновения физиологов. Он получился из сделанного Кеплером геометрического построения хода лучей в глазу, а увидел его впервые Рене Декарт, под знаком идей которого, изложенных в «Трактате о свете», прошла вторая половина XVII и весь XVIII в. Декарт взял глаз быка, соскоблил белый слой с его задней стенки – склеры и вставил эту естественную камеру-обскуру в дыру, прорезанную в оконном ставне. Тут же на полупрозрачной склере ученому открылся вид, наблюдавшийся из окна.

Пейзаж был перевернутым. Как и Кеплера, Декарта это не смутило. Он был убежден, что душа вполне в состоянии построить даже по таким «знакам» вполне реальный образ материального мира. Правда, он не спросил себя, сумеет ли душа перевернуть изображение еще раз, если с помощью линз «выпрямить» картинку на сетчатке. Этот вопрос ставили позднейшие исследователи и, без всяких опытов, решали его в пользу души, то есть мозга. Гельмгольц, например, в качестве доказательства приводил людей, работающих с микроскопами: они быстро приучаются к тому, что правая сторона в поле зрения – это левая в натуре, и наоборот. Добавим, что и астрономов не волнует перевернутое изображение Луны в телескопе, а фотографы, снимающие камерами с матовым стеклом (правда, таких аппаратов осталось мало), не испытывают неудобств оттого, что глядят на «обращенный» пейзаж.
...
Дж. Петерсон надел бинокулярно переворачивающие очки. «Я видел мою стопу, приближающуюся ко мне по коврику, который находился где-то передо мной. Я впервые столкнулся с таким странным зрительным впечатлением, как я сам, идущий к себе. Блюда на столе выворачивались так, что превращались в холмики, и было очень странно видеть, как ложка движется к верхушке жидкости, снимая ее, – и ничего не разливается. Когда я вошел в длинный коридор, я обнаружил, что пол выглядит мысом, по обеим сторонам которого опускаются вниз стены. Это было тем более странно, что я мог коснуться стен руками. Торцовая стена в конце коридора выглядела выдвинувшейся ко мне, а стены – удалившимися от нее, хотя я их трогал руками»...неприятные ощущения кончились через несколько дней, а потом исследователь просто не замечал переворачивающих линз до конца опыта, словно родился с ними. И когда через восемь месяцев снова их надел, оказалось, что мозг не расстался за это время с приобретенными навыками: ученый чувствовал себя в обращенном мире вполне свободно, как если бы перерыва не было. ...
И тут кто-то спросил его: «А все-таки, какими вы видите предметы: прямыми или перевернутыми?»

«Пока вы не задали этот вопрос, – после раздумья ответил Снайдер, – они казались мне стоящими нормально. Теперь же, когда я вспоминаю, как они выглядели до того, как я надел эти линзы, я вынужден сказать, что вижу их и сейчас перевернутыми. Но пока вы меня об этом не спрашивали, я этого абсолютно не сознавал».

Точно такой же эффект отметила студентка факультета психологии МГУ Лидия Иноземцева. Она носила инвертирующие очки в эксперименте, который проводили кандидаты психологических наук А.Д. Логвиненко и В.В. Столин. Когда перевернутый мир стал ей привычен, как мир нормальный, стоило «всмотреться», и пейзаж вдруг переворачивался вверх ногами, словно в первый день, когда были надеты очки.

Выходит, изображение на сетчатке может быть стоящим прямо или вверх ногами, – не в этом суть, а в том, что информация с сетчатки поступает в высшие отделы зрительной системы в обобщенном, инвариантном к поворотам виде. Причина инвариантности, вне всякого сомнения, – те Фурье-преобразования и преобразования Меллина, которые совершаются зрительными областями коры. Чтобы видеть и опознавать образы предметов квазиголографическим способом, нет препятствий, в какой бы ориентации ни находились их изображения на задней стенке глазного яблока. А вот перевернут наблюдатель или мир, – это сообщает восприятию вестибулярный механизм.

Это совершенно снимает древнюю проблему: видит ли ребенок в первые дни своей жизни родителей стоящими вниз или вверх головой? Он их просто видит, и все тут. Понятие верха и низа придет к нему много позже.

У взрослого же механизм «верх – низ» за годы жизненной практики выучился работать так, а не иначе. Но то, что научилось, способно переучиться. Способно подавить сигналы «мир перевернут», поступающие от зрительного аппарата и противоречащие направлению силы тяжести. Поэтому нет ничего таинственного в переворачивании образа, когда человек, давно привыкший к инвертирующей оптике, вдруг усилием воли воспринимает мир снова «кверху ногами». Фокус прост. Волевой стимул снимает подсознательный запрет, и сигналы «мир перевернут» опять начинают поступать в мозг от зрительного канала, напоминая, что очки-то по-прежнему действуют...

На такие сложные операции способен только человеческий мозг, что подтверждает его особо высокое развитие по сравнению с мозгом любых других существ. Когда инвертирующие очки надевают обезьяне, для нее это равносильно сокрушительному психологическому удару. Она, пошатываясь, делает несколько неверных движений и падает. Развивается классическая картина комы: угасают рефлексы, дыхание становится частым и поверхностным, падает кровяное давление. Впечатление, что животное при смерти... В этом тяжелейшем состоянии, характерном для острого поражения нервной системы, оно остается несколько дней. Медленно-медленно возвращается способность реагировать на внешние раздражители, да и то лишь на самые сильные. По большей части обезьяна лежит неподвижно, как бы выключась из окружающего мира. Все это «в точности напоминает состояние животного, ослепшего в результате перенесенной болезни».

А человек – он выдерживает и куда более мощные нагрузки. Продолжая свои опыты с оборачивающими очками, Логвиненко и Столин надели испытуемому оптику, которая нарушила соответствие между положением объекта на сетчатке и сигналами мышц, двигающих глазное яблоко.

Нормальное соотношение известно: чем ближе предмет, тем сильнее нужно сводить оптические оси глаз, чтобы отсутствовало двоение. Очки сделали эту зависимость обратной. Зрение говорило, что глаза надо свести, а сигналы от мозга к мышцам должны были поступать противоположными по знаку, т.е. на разведение.

К тому же и на мышцы, управляющие хрусталиком, требовалось подать обратные команды, чтобы изображение было в резкости.

Мозгу, как видите, задали крепкую задачку на сообразительность. И хотя ничего похожего на реакцию обезьяны отмечено не было, зрительная система оказалась в полном разладе.

Разрушились привычные представления, возникли новые, странные образы. Тени, например, перестали быть тенями: они могли «восприниматься то как цвет поверхности, то как прозрачный участок, за которым виднелась чернеющая пустота, то как особая полупрозрачная плоскость и т.п.». Неплохо, а? «Прозрачная тень», которую мозг конструирует только потому, что не в состоянии связать зрительные и мышечные сигналы!

Бытует мнение, что новорожденный видит все вверх ногами. Однако, современные ученые этого не подтверждают. Ошибочное мнение основывается на том, что глаз человека - инвертивный, т.е. светочувствительные клетки глаза - палочки и колбочки направлены не навстречу световым лучам, а в обратную сторону. Изображение на сетчатке перевернуто (верх меняется на низ, левая сторона - на правую), и таким он якобы может осознаваться новорожденным. Опыты, основанные на кратковременном слежении, опровергают это. Установлено, что кора головного мозга, анализирующая изображение, «приспособилась» переворачивать картинку.